Вот уже несколько лет многие выходцы из бывших стран СНГ знакомы и в некоторой степени сотрудничают с благотворительным фондом “Оранжевый Пингвин”. Этот фонд имеет сильную репутацию в социальных сетях, а также хорошо известен среди других подобных организаций. Но из-за особенной специфики фонда не все понимают, как именно “Оранжевый Пингвин” работает.
У меня появилась возможность побеседовать с одним из учредителей и исполнительным
директором фонда Ириной Кузнецовой.
— Ирина, как все начиналось?
— Лично для меня все еще началось в России, с Института Раннего Вмешательства в Санкт-Петербурге. Так получилось что я стала работать и помогать деткам с ДЦП (детский церебральный паралич ). Одним из проектов над которым мне довелось работать было создание библиотеки, где такие детки и их родители могли одалживать развивающие игрушки, книжки по теме и другие реабилитационные материалы. После переезда в США я продолжила поддерживать контакт со многими семьями. И вот однажды мама одной из моих подопечных в слезах по телефону рассказала, что ее девочку не берут ни в одну из школ. Девочка не могла говорить, и поэтому ее не хотели брать в общеобразовательную школу, а специальных школ для детей очень развитых, но с отклонением в речи в округе тоже не было. И вот я решила послать им планшет со специальной программкой, где эта девочка могла бы использовать картинки и печатную речь для общения. И что вы думаете? Буквально на следующем приеме у врача эта девочка могла сама поговорить с окружающими при помощи своего планшета. Вот тогда у меня и закрепилась эта идея помогать деткам с помощью технологий.
— То есть так родился фонд?
— На самом деле фонд родился спонтанно. У меня лично не было таких амбиций. Но когда я стала посылать оборудование и медикаменты в Россию и другие страны бывшего СНГ, многие из моих друзей и знакомых начали оказывать финансовую поддержку. Как позже выяснилось, пожертвования больше пятидесяти долларов должны сопровождаться распиской для ведения учета в случае налоговой инспекции. Из-за подобных нюансов и произошла формальная регистрация фонда в 2012 году.
— Понятно, что фонд помогает больным деткам. А как и каким именно?
— У нас три основных направления: реабилитация при помощи технологий (специальные
компьютерные программы и оборудование), работа с реабилитационными центрами, специализированными детскими домами и школами, где живут детки, нуждающиеся в постоянном медицинском уходе; а также помощь тяжелобольным отдельно взятым детям, родители которых обращаются к нам напрямую.
— Откуда дети и как вы их выбираете?
— Дети, на самом деле, отовсюду. Мы даже имели проект с Гаити. Большинство, конечно же, со
стран бывшего СНГ- Россия, Украина, Казахстан, и многие другие республики и регионы. Мы
берем всех детей, не отказываем никому.
— А как вы помогаете?
— Как правило, мы можем помочь оборудованием, расходными медицинскими материалами
(перевязочными например), а также мы помогаем с финансированием прохождения лечения или хосписа.
— И как много деток прошло через ваш фонд?
— Ой, много… Если считать помощь, которую мы оказываем реабилитационным центрам, то- сотни; если считать деток, которые обратились к нам за помощью только в этом году напрямую, — 72 ребенка. Если в целом, за все время существования фонда — это сотни и сотни.
— Откуда приходят средства для дел фонда?
— Конечно же, как и у большинства благотворительных организаций, от частных доноров. У нашего фонда слишком маленькие обороты чтобы получать гранты, поэтому вся надежда на милосердие людей. В нашем случае это помощь от иммигрантов, выходцев из стран СНГ. У нас нет спонсоров или знаменитых меценатов. Все что делается, делается простыми людьми и волонтерами. Нас поддерживают пенсионеры, матери одиночки, семьи с маленькими детьми — люди разные и в какой — то степени самые обычные. Необычными в нашем случае их делают их доброта и неравнодушие.
— Как о вас и ваших проектах обычно узнают?
— Иногда в соц сетях, например Фейсбук,часто приходят к нам или посылают деньги потому что
видят своих друзей делающих это, также многие продолжают нас поддерживать после того, как
мы уже помогли кому-то, кого они знают лично.
— Как читатели могут узнать о ваc поподробнее?
Или свяжитесь со мной по телефону +1(203) 912-5788
— Какая помощь требуется больше всего?
— Всегда нужны расходные материалы и медикаменты, специальное оборудование как откашливатели или неинвазивный аппарат искусственной вентиляции легких, планшеты, и конечно же, деньги. Так как мы являемся благотворительным фондом в США, то учет за всеми пожертвованиями жесткий, и ведется открыто для всех, кто хочет ознакомиться на что идут средства. Также мы всем выдаем квитанции для налоговой инспекции, и отчитываемся ей о всех пожертвованиях. Еще всегда нужны волонтеры чтобы вести проекты, переводить документы, писать компьютерные программы для планшетов, помогать, когда мы привозим деток на лечение в США с едой, транспортировкой, телефонными звонками домой. Вариантов помощи много, все зависит от интересов человека и времени, которое вы можете уделить. У нас нет официальных работников в фонде, все держится на волонтерах.
— В заключение, Ирина, какая мечта у вас по развитию “Оранжевого Пингвина”?
— Конечно же, хотелось бы иметь более стабильное финансирование, особенно чтобы детки не упускали шанса для срочных операций если сборы идут очень медленно (например, в крайне тяжелых случаях с онкологией). Еще мы бы хотели иметь возможность открыть центры в разных точках бывшего СНГ, где для любого ребенка можно было бы подобрать протез, правильное инвалидное кресло, планшет, или другие медицинские устройства, которые бы облегчили ежедневный быт этого ребенка и дали бы ему возможность учиться и развиваться. Хотелось бы чтобы кто угодно мог прийти и все получить, несмотря на квоты, цены, и другие бюрократические преграды.
— Ирина, спасибо вам за беседу и удачи во всем вам и вашему фонду!
